Темные закоулки

Предыдущая история: Порождение эфира

Чандра вернулась в свой родной мир, услышав, что Консульство охотится за мятежным отступником, но была поражена, когда увидела, что этот отступник — ее собственная мать! Однако встреча их была недолгой — солдаты Консульства схватили и увели Пию Налаар. Лилиана пошла своим собственным путем, а Чандра и Нисса встретились со старой подругой родителей Чандры, Овией Пашири. Вместе они решили выяснить, где держат Пию. Воспользовавшись связями Овии среди отступников, они узнали, что мать Чандры бросили в камеру Данда — потайной тюрьмы, где заправляет жестокий маг Бараль. Тот самый Бараль, что охотился за юной Чандрой и убил ее отца.

Голова у Ниссы шла кругом. Госпожа Пашири вела ее и Чандру прочь от гама и ароматов вечеринки Яхенни обратно в темноту улиц. В городе царил шумный переполох, и ночь не мешала взрывному веселью собравшихся на Ярмарку Изобретателей.

Гирапур был не так плох, как Равника с ее острыми углами и серыми улицами. Этот город был построен так, чтобы не мешать течению магии — эфира — по улицам и вокруг зданий. Здесь в постройках преобладали грациозные кривые и изящные линии, больше напоминающие о лесах Зендикара, чем о рубленых формах Равники.

И все же, город был полон горожан.

Ниссе оставалось лишь постараться угнаться — за произошедшим за день, за осязаемым возбуждением Чандры, за стремительным, лихорадочным бурлением этого мира.

— Данд, — сказала госпожа Пашири, покачав головой. — Из всех возможных мест...

Чандра зарычала:

— Бараль! Ну почему именно он?! Почему он до сих пор не умер... или хотя бы не ушел в отставку?..

Она на мгновение замолчала.

— Лучше бы, конечно, умер, — пиромантка решительно шагала вперед, сжав кулаки, и пламя лизало ее пальцы. — Сгорел в огне.

— В справедливом мире так и было бы, — ответила пожилая женщина.

— Ну, когда я до него доберусь... — Чандра прикусила язык, причем, возможно, буквально. — Извините, госпожа Пашири.

Нисса нахмурилась. До сих пор она видела лишь, как пиромантка обращает свою огненную ярость на Эльдрази или на искаженных, перекрученных тварей, которых от Эльдрази было не отличить. От мысли о том, что испепеляющее пламя Чандры может обрушиться на человека, эльфийке было не по себе. «Сколько же боли он ей причинил?» — подумала она.

— Лилиана говорила, что я должна выследить его, — сказала Чандра. — Отыскать его и отомстить. Надо было послушать ее.

Ниссе хотелось потянуться к Чандре, положить ей руку на плечо, успокоить своим прикосновением. Но она боялась... чего же? Сделать ей больно, словно дотронувшись до ожога? Или почувствовать боль Чандры еще сильнее, чем чувствовала раньше, когда она подобно пламени охватила их обоих?

— И где носит Лилиану, демоны бы ее побрали? Что может быть важнее, чем разузнать, где держат маму?!

Когда Лилиана покинула их, ее возбуждение было менее... горячим, но от этого не менее осязаемым. В первый раз за все время Нисса увидела некромантку не в ее обычном состоянии непоколебимого спокойствия. Что бы ни делала Лилиана, для нее это было очень важно.

Чандра резко остановилась и топнула ногой, отчего на вымощенной галькой улице вспыхнул небольшой костерок.

— И куда, дьявол вас раздери, мы идем?

— Нам надо переправиться через реку, — сказала госпожа Пашири.

Чандра приподняла бровь.

— А что там, за рекой? Старая энергостанция?

— Да. И самый плохо охраняемый секрет в Гирапуре, — она понизила голос. — Заведение Гонти.

— Какие еще гонти? — удивилась Чандра.

— Гонти — это имя эфирида. Он разбогател на контрабанде, мне пару раз доводилось иметь с ним дело. Ночной рынок Гонти — это своего рода центр притяжения для контрабандного эфира и изобретателей-отступников.

Чандра раздраженно накрутила на палец прядь волос у виска. На шевелюре и руке разгорелись новые язычки пламени, потом погасли, оставив лишь струйки дыма.

— Для чего мы туда идем? И где моя мама?

— Извини, дорогая. Нам придется работать с тем, что мы знаем. Говорят, что тоннели Данда проходят как раз под ночным рынком.

Казалось, что Чандре физически больно сидеть на месте, на скамье небольшого ялика, несущего их через реку. С шестом управлялся молодой человек, изображавший полное безразличие, но его лицо выдавало большой интерес к каждому слову Чандры. Пиромантка давала выход энергии, яростно топая ногой. Ее руки были в постоянном движении, и казалось, что она изо всех сил сжимает зубы, чтобы не сказать ничего лишнего.

Но в эти короткие минуты, удалившись от огней, шума и бесчисленных горожан, Нисса смотрела вверх, на звезды и переменчивые завитки синего эфира в ночном небе, и чувствовала покой — полный, если бы не навязчивая мысль о том, что рассерженная и нетерпеливая Чандра случайно может поджечь их лодку. Самое мощное эфирное течение в небе почти идеально повторяло путь реки, и эльфийка чувствовала согласие между ними, словно эфир и вода были спутниками в долгом странствии.

Она вспомнила Ашайю — фрагмент души мира, воплотившийся в элементаля и сопровождавший ее на Зендикаре, — и в который раз спросила себя, зачем она согласилась оставить свой родной мир и отправится с этими людьми в безумное путешествие. Впрочем, они сделали важное дело, и Нисса видела, что вместе они сражаются гораздо эффективнее. Каждый из них вносил свой уникальный вклад в дело команды и компенсировал слабости остальных. Ей нравилось чувствовать себя частью чего-то лучшего, более масштабного, чем она сама. Это чем-то напоминало слияние с душой мира, объединение ради великой цели.

Но в водовороте сражений с Эльдрази у эльфийки не было времени разобраться в собственных отношениях с другими членами команды. Само собой, эти отношения были... запутанными. Требовалось много сил, чтобы отыскать в них свое место. Это было совсем не похоже на то взаимопонимание и общение без слов, что было у них с Ашайей — простое, как обычное прикосновение.

Когда она касалась Ашайи, энергия... мана... нет, сама жизнь текла между ними, соединяя их и впуская Ниссу в саму сущность Зендикара. С тех пор самым близким к этому ощущением были безмолвные разговоры с Джейсом, когда он направлял свои мысли напрямую к ней в разум. В напряженной битве бок о бок с другими мироходцами именно Джейс помогал им общаться друг с другом, чтобы Нисса управлялась с потоками маны между ними. Она смогла раствориться в этих потоках, стать частью чего-то большего. В эти мгновения между ней и Чандрой возникла мощная связь — они вместе открылись, впуская текущую через миры ману.

Однако общаться лицом к лицу — с Чандрой или с кем-то еще — было гораздо сложнее. Люди ожидают, что обычное каждодневное общение будет проходить обычным манером. Джейс не заменяет обычные разговоры своей телепатией, и от Ниссы никто не ждет, что за завтраком в убежище Джейса на Равнике она будет устанавливать с товарищами глубинную связь. И когда Чандра пришла к ней, взволнованная и расстроенная, Нисса испугалась, что если откроется пиромантке, то это будет все равно, что открыть ворота волне неостановимого пламени.

Нисса вздохнула и позволила себе раствориться в окружающем ее потоке, между эфиром наверху и водой снизу. Она почувствовала биение сердца Каладеша, и все остальное исчезло.

Нисса пыталась сохранить это ощущение, когда Овия вела их через многолюдный ночной рынок Гонти, но оно слабело с каждым шагом мимо расхваливающих свои шедевры изобретателей и предлагающих краденый эфир по бросовой цене контрабандистов. Шум давил ей на уши, запах прижимающихся в толпе тел бил в нос, а Чандра была раскалена от эмоций так, что от нее исходил невыносимый жар.

Пока госпожа Пашири пыталась узнать, как пробраться в Данд, у очередного своего знакомого — угрюмого гнома, у которого не хватало кусочка уха, по форме подозрительно напоминающего след от укуса, — Нисса неуверенно протянула руку к плечу Чандры. Она хотела... она не знала, чего хотела. Наверное, утешить Чандру. Если получится, забрать себе часть ее переживаний, разделить бремя, взвалившееся на плечи пиромантки. Но от металлических доспехов Чандры шел жар, и Нисса отдернула руку, вновь представив прочные ворота, сдерживающие бушующий огонь.

— Чандра, — вместо этого сказала она. — На Равнике ты меня спрашивала... просила помочь... ты искала покоя.

Чандра резко развернулась к ней с пылающими глазами.

— Я не хочу успокаиваться, — сдавленно сказала она. — Я хочу найти маму.

Ее глаза пробежали по лицу Ниссы, — что она искала? — а потом Чандра отвернулась.

— Ты просто не понимаешь, — пробормотала она.

«Да, похоже на то», — подумала Нисса. Эльфийка закрыла глаза, глубоко вздохнула и постаралась абстрагироваться от калейдоскопа из шума, цветов и запахов.

«Любопытно», — подумала она. Эфир прокладывал извилистые пути в небе, тек через системы вентиляции, его подхватывали порывы ветра. «Может быть...»

— Ничего, — сказала госпожа Пашири, а гном скрылся в темноте переулка. — Все подозревают, что Данд находится где-то здесь. Но либо никто не знает, как туда попасть, либо опасаются мне рассказывать. Если бы получилось найти...

Ее голос затих, и она внимательно всматривалась в толпу.

Глаза Ниссы широко распахнулись.

— Я знаю, — сказала она.

Госпожа Пашири удивленно взглянула на нее, а Чандра нахмурилась.

— Так почему же не сказала? Проклятье, Нисса! Они же, может быть, сейчас ее пытают. Или она уже мертва.

— Я знаю.

Она действительно знала — она чувствовала страх и волнения Чандры почти так же остро, как когда-то чувствовала, как Зендикар противится присутствию Эльдрази.

— Я ничего не скрываю от тебя. Я просто только что поняла это. Тут дело в том, как эфир течет через город. Если я смогу сосредоточиться...

— Мне все равно! — воскликнула Чандра. — Просто отведи нас туда!

— Если я смогу сосредоточиться, — повторила Нисса, — то думаю, что смогу найти вход. А может быть, и провести по тоннелям.

Чандра схватила ее за плечи, словно собираясь встряхнуть. Жар ее волнения, стремящийся прорваться через ворота, стал невыносимым.

— Так сосредоточься!

— Чандра, дорогая, — сказала госпожа Пашири, нежно положив руку на спину пиромантке. — Я думаю, не стоит так наседать на свою подругу.

Нисса моргнула.

«Подруге? Я не...»

Ее подругой была Ашайя. Нисса могла протянуть руку, дотронуться до нее и простым, естественным образом установить с ней связь. Ей не нужно было прилагать усилий. С Чандрой — или с Гидеоном или Джейсом — простым ничего не получалось. Даже прикосновение, вроде того, что только что продемонстрировала Пашири.

Чандра убрала руки и на полшага отступила назад.

— Извини.

Она выжидающе посмотрела на Ниссу.

Та встретила ее взгляд и вдруг почувствовала всю боль, злобу и беспокойство Чандры. Слезы полились у нее из глаз, она отвернулась.

— Я попробую.

Эльфийка отвернулась, закрыла глаза, отбросила эмоции и прижала пальцы к вискам.

Мир развернулся перед ней, словно раскатанная на столе карта. Все вокруг пронизывала сетка эфирных потоков — они текли в небе, ныряли вниз, чтобы встретиться с землей, порой — повторяли изгибы речного русла, порой — терялись в лабиринте городских улочек. По трубам над улицами и под ними тек переработанный эфир с совсем другим вкусом. Там, где его потокам что-то мешало, образовывались небольшие скопления концентрированного эфира.

Эфир мог течь и через систему тоннелей. Конечно, по сравнению с мощными потоками высоко в эфиросфере его течение было скорее слабым ручейком. Однако Нисса чувствовала его под ногами — жалкие капли на фоне мощных волн вокруг, но они несомненно были там. Сосредоточившись на этом течении, она отыскала точки, в которых эфир попадал в тоннели и выходил из них.

— Сюда, — наконец сказала она, показывая налево.

Госпожа Пашири наклонила голову.

— Откуда ты?..

Но Чандра уже шла в указанном эльфийкой направлении.

— Показывай, — заявила она. — Куда дальше?

Нисса поспешила за ней и указала на небольшое здание, стоящее напротив прохода на закрытую со всех сторон площадь, на которой располагалась эта часть рынка. Взглянув через плечо, она удостоверилась, что госпожа Пашири следует за ними. Пробравшись через толпу, они оказались у стальной двери.

Чандра подергала ручку.

— Заперто, — сказала она.

Госпожа Пашири полезла в просторные складки своего одеяния.

— Дайте-ка я достану инструменты...

Сгусток раскаленного добела пламени вырвался из руки Чандры и охватил дверную ручку, а с ней, вероятно, и замок. Ниссе пришлось прикрыть глаза от яркой вспышки, лицо обдало страшным жаром.

— Ты привлекаешь внимание, — недовольно пробурчала госпожа Пашири.

Чандра пнула дверь ногой, и та распахнулась.

— А пусть попробуют остановить меня, — прорычала она.

Словно принимая приглашение Чандры, к двери подошел громила, за которым шел еще более громадный автомат из металлических пластин, филигранного металла и шестеренок. Человек оттолкнул Чандру в сторону и встал между ней и наполовину расплавленной дверью. Либо он не заметил огненной вспышки, либо был слишком глупым, чтобы придать ей значение. Нисса подозревала, что дело именно в этом. Впрочем, может быть, это чувство долга заставило его забыть о собственной безопасности.

— Эй, — сказал он. — Куда это вы собрались?

Чандра встретила его строгий взгляд, и ее кулаки и волосы охватило пламя.

— В Данд, — ответила она. — Я правильно иду?

За дверью виднелось заставленное каким-то хламом, явно нежилое помещение с ведущей вниз лестницей. Поднимающиеся из тоннелей внизу струйки эфира можно было практически попробовать на вкус.

— Это частная собственность, — заявил человек. Огненное представление Чандры не произвело на него никакого впечатления. Телосложением он походил на Гидеона, но вот ни привлекательности, ни благодушия в нем не было ни капли. Громила напомнил Ниссе огров Мурасы, и на мгновение она затосковала по любимому Зендикару.

— Может быть, обсудим это в более уединенном месте? — мягко сказала госпожа Пашири, взяв человека под руку и заводя его внутрь маленького здания.

Очевидно, умом он тоже не отличался — или невинный облик госпожи Пашири застал его врасплох. Громила наклонил голову, чтобы пройти через дверь, и в этот момент Чандра могучим пинком отправила его в полет. Он с грохотом ударился головой об пол и уже не поднимался. Чандра схватила Ниссу за руку и потащила ее внутрь, но автомат, следовавший за громилой, поспешил ему на помощь. Он был слишком велик, чтобы протиснуться в дверь, так что наклонился и просунул в проем свои руки. Сделав Чандре и госпоже Пашири знак спускаться по лестнице, Нисса призвала магию земли под железным созданием. Из бетонного пола вырвались лианы и обвили ноги автомата, еще несколько лоз вырвались прямо перед эльфийкой и обмотали его руки. Они разрывали железного гиганта на части, и из трещин с шипением вырывались струи эфира.

Нисса проследовала за остальными по ведущей под землю лестнице. Все трое оказались в длинном тоннеле.

От радости Чандра крепко обняла эльфийку.

— Получилось!

Все еще горячие доспехи пиромантки уперлись Ниссе в грудь, а нос ей щекотала прядь волос, пахнущая дымом. И слабым подобием настоящего единения на нее давил совсем другой жар — жар безграничной энергии Чандры.

Чандра отстранилась и покрутила головой, осматривая тоннель во всех направлениях.

— Куда нам? — спросила она.

— Я... понятия не имею, — призналась Нисса.

— В каком смысле? Ты же нас сюда привела!

— Мы искали тоннели под ночным рынком. Я нашла их, проследив за движением эфира под ногами. Но отыскать здесь твою мать — совсем другое дело.

— Идите за мной, — произнесла госпожа Пашири, вглядываясь в уходящий направо тоннель. — И поскорее. Этот автомат заметят.

— И, насколько я знаю ночные рынки, разберут на запчасти, — закончила Чандра, ухмыляясь и подмигнув Ниссе.

У Ниссы снова шла кругом голова. Чандра отчаянно стремилась отыскать мать, она постоянно подгоняла их, и Нисса уже задыхалась от бешеной гонки по тоннелям. Каждый раз, когда госпожа Пашири останавливалась, чтобы изучить расходящиеся коридоры, Чандра нетерпеливо ходила взад-вперед, сжимая кулаки, выбрасывавшие при этом языки пламени. Нисса начала думать, что завела их в бесполезную сеть тоннелей, ведущих к старым энергостанциям. Ничего здесь не указывало на наличие тайного тюремного комплекса. Сомнительного вида люди, больше всего похожие на отступников с ночного рынка, расслабленно охраняли кое-какие из проходов, но легко отвлекались на небольших механических зверьков или сервотронов, которых запускала по коридору Овия.

— Я не верю, что это место, которое мы ищем, — наконец сказала эльфийка. — Слишком уж просто. Это не хорошо обученная тайная полиция, а простофили какие-то.

Чандра засмеялась.

— Не стоит недооценивать человеческую глупость.

— Они на взводе, — добавила госпожа Пашири. — Нервы на пределе. Вот и гоняются за каждым лязгом в темноте.

Оба объяснения звучали вполне правдоподобно, но Ниссу они не убедили. Она на несколько секунд закрыла глаза и глубоко вдохнула, пытаясь вернуться в то состояние покоя, что чувствовала на реке.

Чандра бесцеремонно дернула ее за руку.

— На твои медитации нет времени, — заявила она.

Нисса скривилась.

— Тебе бы тоже не помешало подышать, — сказала она так спокойно, как только могла.

— Может, в другой раз.

— Сделай всего один вдох. Откройся энергии, текущей через этот мир. Почувствуй ее безбрежность.

— Я сказала, в другой раз! — Чандра шумно затопала по коридору.

Нисса поспешила за ней, а вслед устремилась госпожа Пашири.

— Ты так закрыта, Чандра. Ты будто свернулась в клубок вокруг своих страданий и страха, изо всех сил прижимая их к груди.

Чандра вновь вспыхнула пламенем боли и ярости.

— Конечно, — закричала она. — Я не могу успокоиться и расслабиться, пока у них моя мама!

— Но ты будешь лучше готова, когда отыщешь ее...

Чандра развернулась на пятках, и ее огонь опасно полыхнул, чуть не опалив лицо Ниссы.

— Это моя мама! Двенадцать лет я думала, что она мертва. Ты понимаешь? У тебя вообще есть мать?

Нисса пораженно замерла. Какая-то сила словно сдавила ей грудь, выдавливая воздух из легких.

Приступ ярости Чандры сошел на нет, когда она увидела, что натворили ее слова.

— Я... прости меня.

— Когда ты была на Зендикаре, ты видела Бала-Гед? — проговорила Нисса.

Чандра только моргнула и помотала головой.

— Это был дом моего народа, эльфов Джорага. И когда Уламог... вырвался на волю, Бала-Гед стал его первой жертвой, — эльфийка с трудом сглотнула. — Остался лишь прах.

— Значит, твои... твои родители?..

— Старейшины учат нас, что они не ушли навсегда. Духи предков живут среди нас. Думаю, они помогают тем, кто старается восстановить мой мир... — голос Ниссы сорвался. В последний раз она видела мать задолго до пробуждения Уламога. Она знала, что кто-то из эльфов Джорага сумел выжить. Но она не стала пытаться отыскать родных.

Прежде чем она успела понять, что происходит, Чандра вновь заключила ее в свои медвежьи объятья, прижав ей руки к бокам. Странно, но в груди почему-то давило уже не так сильно.

Где-то глубоко под ночным рынком Гонти госпожа Пашири стояла на перекрестке, от которого в четыре стороны расходились четыре одинаковых тоннеля.

— Понятно, что нам не в ту сторону, — вслух размышляла женщина, показывая направо.

— И не в ту, откуда мы пришли, — продолжила она, ткнув большим пальцем за плечо. — Но остается два прохода, и любой может быть правильным.

— А что мы, вообще, ищем? — спросила Чандра. — Эти тоннели хоть куда-то ведут?

— Если бы не вели, — ответила госпожа Пашири, — то зачем бы их охраняли? Я пытаюсь понять, куда нам идти, наблюдая за тем, какие тоннели они считают достаточно важными, чтобы поставить стражу. Но мне кажется, что мы описываем большой круг по самому краю. И у меня не получается найти путь в середину.

— Проклятье, — взревела Чандра, выпустив волну пламени в правый тоннель. Гулу огня вторило отражающееся от стен эхо ее крика. — Ты водишь нас кругами, а они где-то тут держат мою маму!

Пиромантка подскочила к Ниссе и опять схватила ее за плечи.

— Нисса! Используй свою штуку! Почувствуй течение эфира, или что ты там делаешь. Найди путь!

— Я попробую, — сказала эльфийка, отпрянув от исходящего от рук Чандры жара. — Здесь, внизу, все... иначе.

Чандра сделала шаг назад, освобождая для нее пространство.

Нисса стояла в центре перекрестка и пыталась вслушаться, прочувствовать, пробудиться и открыть себя дыханию воздуха вокруг, земли наверху и внизу, потокам эфира, лучам маны, пронизывающей все мироздание магии. Но здесь не было даже слабого дуновения ветерка, крохотные частицы эфира недвижимо висели в воздухе, а земля отказывалась раскрывать свои тайны.

— Трубы, — сказала вдруг Чандра. — В их секретной тюрьме, или убежище, или что тут у них, не обойтись без очищенного эфира. Здесь есть трубы?

— Да, — ответила Нисса и переключила внимание на характерные ощущения от бегущего по трубам над тоннелем концентрированного потока.

— Сюда, — сказала она, показывая в направлении, куда шел поток: на коридор, ведущий влево.

Чадра почти бегом устремилась в тоннель, и Нисса с госпожой Пашири смогли догнать ее только на следующем перекрестке.

«Стоп!»

— Чандра, вернись! — крикнула Нисса. Трубопровод сменил направление, вдруг повернув направо — туда, где не было тоннеля. Только голая каменная стена.

— Да, — громко сказала она. Стены тоннеля был каменными, но украшенными затейливыми завитушками, обычными для городской архитектуры. Колонны, вероятнее всего, декоративные и не несущие нагрузки, как барельеф появлялись из стен через равные промежутки. Их соединяла резная филигрань, образуя наверху изящные арки, а внизу был только камень.

Труба поворачивала направо как раз над такой аркой. Совпадение?

— Что такое? — спросила Чандра. Она вернулась туда, где были Нисса и госпожа Пашири, и теперь стояла, одновременно барабаня пальцами и топая ногой. «Интересный ритм», — заметила эльфийка, не зная, осознает ли это сама Чандра.

— Здесь может быть потайная дверь? — спросила Нисса, показывая на стену.

Чандра подошла ближе, приложила ладони к камню — и споткнулась, чуть не свалившись вперед. Она провалилась сквозь стену, словно она была не камнем, а водой. Или иллюзией.

Высунув обратно голову, Чандра превратилась в некое подобие повешенного на стену мрачного охотничьего трофея.

— Потайной двери нет, — сказала она. — Но и стены нет. Идем!

Лабиринт тоннелей очень изменился. Это были уже не казавшиеся заброшенными коридоры, а чистые, хорошо отремонтированные и хорошо освещенные проходы недавней постройки. В стенах тут и там встречались двери. Большая их часть была приоткрыта, и за ними виднелись какие-то кабинеты чиновников, жутко напоминающие заваленный бумагами рабочий кабинет Джейса на Равнике.

Нисса задалась вопросом, кто мог бы работать в этой подземной конторе.

Было понятно, что они на правильном пути, и к каждому новому повороту эльфийка подходила с ощущением, что за ним окажется тюремный комплекс, полный рассерженных полицейских надзирателей. Но поворачивать назад было поздно. Нисса указывала путь на перекрестках, следуя за эфирными трубами. Вскоре они дошли до пересечения тоннелей, где эфирная труба выходила из потолка, грациозно огибала стену и скрывалась под ногами.

— Должно быть, мы близко, — сказала Нисса. — Остальные трубы собираются где-то здесь... то есть, прямо здесь, вокруг нас.

— Эм-м... Нисса? — прервала ее Чандра.

Нисса подняла взгляд и увидела, что из каждого тоннеля к ним приближаются облаченные в броню фигуры. Синее мерцание эфира отражалось в металле доспехов и обнаженных клинках.

Одна из фигур подняла руку и сняла филигранную маску, закрывавшую лицо. Сперва Нисса увидела глаза, сиявшие синим, словно окна в наполненную светом бесконечность. Их окружала изуродованная шрамами кожа, которая в этом странном свете выглядела почти такой же синей, как глаза.

Чандра взорвалась, превратившись в сгусток ревущего пламени, и на человека со шрамами обрушилась огненная буря. Сразу стало ясно, что случилось с его лицом. Но огонь погас, не причинив человеку вреда. Нисса заметила, как последние языки пламени втягиваются в руку человека — вероятно, на ней было закреплено какое-то работающее на эфире устройство.

— Не в этот раз, пиромантка, — сказал он. Он прикоснулся к стене, что-то проделал, и когда Чандра в ярости бросилась на него, то с силой врезалась в поднявшуюся из пола преграду.

Они в ловушке! Нисса слышала, как стучит в висках пульс.

Стены поднялись с четырех сторон, и они оказались в небольшой и надежно запертой камере. В одной из стенок оказалось что-то вроде двери с окном из толстого стекла, окруженным, само собой, изящной филигранью.

«Даже смерть здесь прекрасна», — пришла в голову Ниссе странная мысль.

Чандра обрушила кулак на стекло, но вспышка оранжевого пламени рассыпалась роем безвредных синих искр. Пиромантка прижалась к окну и закричала:

— Бараль!

«Значит, это и есть Бараль», — подумала Нисса.

Лицо человека появилось с той стороны окна, и эльфийка от неожиданности отступила. Теперь она смогла рассмотреть его шрамы: половина носа, одна щека и весь лоб были изуродованы кошмарными ожогами. Человек презрительно скривил страшное лицо.

— Пиромантка, — он выплюнул это слово, но через толстую дверь его было еле слышно. — Баан сказал, что ты вернешься. Я ему тогда не поверил. Не знаю, как ты умудрилась сбежать, и где пряталась все эти годы, но больше этого не повторится.

Чандра снова бросилась на дверь и забарабанила по стеклу огненными кулаками. На пол сыпался дождь синих искр. «Нейтрализующая магия», — подумала Нисса.

— Я убью тебя! — кричала Чандра. — Мерзкий ублюдок!

Бараль даже бровью не повел.

— Жалкое отродье Налааров. Чудовище, ошибка природы.

Нисса сомневалась, что Бараль заметил, но ей самой было хорошо видно, как его слова задели в душе Чандры какую-то рану из ее детства. Она подошла ближе, чтобы поддержать пиромантку, и смело встретила взгляд их тюремщика.

— Я расправилась с тобой, когда была еще девчонкой, — закричала Чандра. — Ты скоро увидишь, на что я теперь способна!

— Гори, сколько хочешь. Выжжешь весь воздух — только быстрее умрешь. Ты и твои друзья.

Чандра обернулась и бешеными глазами беспомощно взглянула на Ниссу. Ее боль и ярость были столь сильными, столь горячими, что какая-то часть Ниссы хотела отпрянуть назад, но все же эльфийка протянула руку и положила ее на спину Чандре — как делала это госпожа Пашири.

Между ними открылся канал, и Нисса почувствовала, как пламя бьется в глубине души Чандры. Она убрала руку и отступила на шаг.

— Быстро или медленно, — продолжил Бараль, — но вы здесь умрете. Я долго ждал этого, пиромантка.

Он отвернулся, вернул на место маску и пошел туда, откуда явился.

— Подожди! — закричала Чандра. — Моя мама! Отпусти ее. Это со мной у тебя счеты. Нисса и госпожа Пашири — отпусти их тоже! Убей меня... только меня.

Бараль не повернулся, и его ответ был едва слышен:

— Нет.

Все слова вылетели из головы Чандры, она взревела, и волна пламени вырвалась из ее тела и ударилась в дверь. Но словно море, бьющее в великую плотину Мореграда, огонь взметнулся фонтаном синих искр, а потом отразился назад.

Нисса пригнулась и набросила свой плащ на госпожу Пашири, стараясь укрыть пожилую женщину от огня собственным телом. Волна жара прошла по спине, сбив с ног, но сразу же стихла. Эльфийка перекатилась на спину, чтобы сбить пламя с плаща, потом села.

Госпожа Пашири осталась цела и невредима. Чандра стояла на коленях, опустив плечи и голову. Ее пламя потухло.

«Моя очередь», — подумала Нисса.

Эльфийка прошла мимо Чандры и положила руки на дверь. Она сразу поняла, что дверь не пропускает воздух. И пламя Чандры гасила не защита от огня. В металл двери было вплетено сложное сочетание подавляющих всякую магию заклинаний.

Что ж, значит, не дверь.

Нисса опустилась на одно колено и положила ладонь на землю. Внимательно прислушиваясь к ощущениям, она искала корни или побеги, способные ответить на ее зов и пробиться через пол. Самый небольшой росток, если дать ему время, способен проломить камень, а под ее направляющей рукой побег мигом вырастет до таких размеров, что снесет дверь с петель.

— Что это за запах? — спросила госпожа Пашири.

Чандра похлопала эльфийку по плечу.

— Нисса, гляди.

Нисса повернулась и посмотрела на стену у потолка, куда Чандра показывала пальцем. Через тонкую решетку, каких по периметру комнаты было несколько, лился вниз зеленоватый дымок и без следа растворялся в воздухе. Она почувствовала запах — едкий, тошнотворный и неестественных запах химии.

— Яд, — сказала она. — Все-таки он решил убить нас побыстрее.

Чандра уселась на пол и обняла прижатые к груди колени.

— Все хорошо, — сказала Нисса, возвращаясь в коленопреклонную позу у двери. — Я нас вызволю...

Но дело не шло. На пол было наложено то же самое подавляющее заклинание, что на дверь и стены. Нисса не могла пробить его своими чувствами, волей, своим зовом к земле. А в пределах досягаемости не росло ничего живого.

Сдавленность в груди вернулась. Попасться, как зверь в капкан охотника, уже было достаточно плохо. Но только раз в жизни она испытывала такое одиночество, такую оторванность от любой жизни: когда демон Об-Никсилис исказил лучи маны Зендикара и разлучил Ниссу с Ашайей.

Эльфийка села, прислонившись спиной к двери, и хватала ртом воздух, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце.

— Становится трудно дышать, — тихо произнесла Чандра.

Нисса встретилась с ней взглядом.

— Я не знаю, что делать, — сказала она.

— У Джейса уже был бы план, — Чандра попыталась улыбнуться, но улыбка погасла у нее на губах.

— Этот... Бараль. Сколько же он сил потратил на эту ловушку? Она отменяет наши заклинания, отражает их в нас самих...

— Он всю свою жизнь охотился на таких, как Чандра, — сказала госпожа Пашири. — Понятное дело, что у себя в логове он устроит ловушки, чтобы защититься от тех, кто захочет отомстить.

— Гидеон бы, наверное, просто выбил дверь, — продолжила Чандра. — Она бы сломалась раньше, чем он.

Нисса устало покачала головой.

— Я от всего отрезана, Чандра. Не могу добраться даже до ближайших растений. Я не смогу призвать элементаля. Я не знаю, что делать.

— Может, Лилиана объявится и спасет нас? Как это было на Иннистраде?

У Чандры на лице было написано такое отчаяние, что Ниссе хотелось обнять ее, прижать к груди. Даже если для этого пришлось бы открыться огню ее переживаний, сгореть в жарком пламени...

Ну конечно!

— Давай-ка попробуем кое-что вместе, — сказала она, поднимаясь на ноги и протягивая руку Чандре.

Чандра взялась за руку, и кровь Ниссы вскипела. Вместо того, чтобы закрывать ворота, она пропустила огонь через себя. Она почувствовала все: ярость, отчаяние, смешанные чувства от обретения матери и ее новой потери... и тончайший проблеск надежды. И заглянув в собственную душу, она смогла поделиться с Чандрой тем, что нашла в ней: глубоким дыханием спокойствия, открытостью, вкусом сущности этого мира. Глаза Чандры расширились.

— Я напитаю силой твой огонь, — сказала Нисса. — Может быть, вместе мы сможем преодолеть заклинание Бараля.

Лицо Чандры прояснилось.

— Можно попробовать! — воскликнула она. — Эта связь...

— Направленное пламя, — уточнила Нисса. — Не широкая волна огня, это слишком опасно. Узкая струя, но горячая, насколько возможно. По краю двери. Может быть, получится расплавить петли.

— Давай попробуем. Накачивай меня!

Радостное возбуждение Чандры было таким же ощутимым, как и все остальные ее эмоции. Нисса глубоко вдохнула и потянулась к мане, наполнявшей живую землю вокруг. Это сработало: она не способна была проникнуть своей магией наружу, но могла втягивать магию внутрь

.

В легких закололо. Яд! Нисса закашлялась, теряя контроль над захваченной маной.

— Давай, — прохрипела она.

Чандра пыталась дышать спокойно и ровно и приняла неуклюжее подобие стойки, которую, вероятно, подсмотрела у монахов Регаты.

«Милая Чандра! — подумала Нисса. — Сосредоточиться — это не для тебя».

Но в руке у пиромантки появился клинок из пламени, узкий и управляемый. Нисса направила ману в Чандру, и клинок разгорался все ярче и жарче, пока не раскалился до слепяще-белого цвета. Ухмыляясь, Чандра атаковала стену темницы, пытаясь вбить клинок в замок двери.

Синие искры разлетались, как от сварки, и казалось, что Чандра напрягает каждый мускул, чтобы удержать огонь и всадить его в замок.

На какое-то мгновение показалось, что все получится. Рука Чандры пошла вперед... но с громким хлопком вспыхнул яркий синий свет, и пиромантку отбросило назад, в руки Ниссы. Пламя в ее ладони окончательно потухло.

— Проклятье! — закричала Чандра. — Будь ты проклят, Бараль! Будь ты проклято, Консульство! Будь ты проклят, Каладеш! Какого дьявола я вообще сюда вернулась? Проклятье, проклятье, проклятье!

Каждое слово она сопровождала мощным ударом кулака в дверь. Летели снопы искр.

Наконец, Чандра повернулась и сползла на пол. Она глядела на Ниссу, и ярость в ее глазах сменялась печалью.

— Как так вышло, что все пошло не так? — спросила она.

— Для чего ты пришла сюда? — поинтересовалась Нисса. — Что думала найти?

— Боль. Я не знаю. Лилиана сказала... я не знаю. — она ненадолго прикусила губу. — А почему ты вступила в Стражу, Нисса?

— Что?

— Ты же связана с Зендикаром, верно? Зачем же покидать его? Зачем приходить к людям и помогать нам разбирать наш бардак?

— Вместе мы сильнее, — ответила Нисса. — Мы можем использовать эту силу для помощи другим мирам, как мы помогли Зендикару. Я не хочу, чтобы другие миры страдали так же, как Зендикар.

— Сильнее вместе? Что-то такое говорила Лилиана, верно? Я думаю, что дело не в этом.

— Что ты хочешь сказать?

Взгляд Чандры остановился на госпоже Пашири, недвижимо сидящей у стены напротив, чтобы сэкономить силы.

— Мы — мироходцы, так? А это значит, что нам хорошо знакомо одиночество, отрезанность, как ты сказала. Мы бросаем своих родных. Бросаем любимых. Я нашла маму и госпожу Пашири, но вряд ли я останусь на Каладеше. Мы — мироходцы, и Стража позволяет нам больше не быть одинокими.

Нисса моргнула.

— Быть частью чего-то большего, чем мы сами...

— Нет. Просто быть частью чего-то. Вместе. Иметь семью, в какой бы мир мы ни попали, — она слабо улыбнулась. — Иметь друзей.

Нисса попыталась вспомнить, кого она в последний раз называла другом. Не Ашайю, душу Зендикара, а кого-то.

Мезика? Еще до того, как она покинула Зендикар, до того, как...

Чандра поднялась на ноги и заглянула ей в глаза.

— Мы не просто спасаем Мультивселенную. Мы спасаем друг друга. Помогаем друг другу. Как ты пришла сюда... для меня. Чтобы помочь мне найти маму.

— Я никогда об этом не...

Чандра положила ей руку на плечо.

— Это многое для меня значит, Нисса. Спасибо.

Пока Нисса пыталась сообразить, что ответить, Чандра прошла мимо нее и присела рядом с пожилой женщиной.

— Как вы, госпожа Пашири?

— Все хорошо, дитя.

— По вам так не скажешь, — Чандра подняла взгляд на Ниссу и взволнованно нахмурилась. — Тебе надо уходить.

— Что?

— Мы же мироходцы, помнишь? Просто уходи отсюда.

— А как же ты?

Глаза Чандры наполнились слезами, но она улыбнулась и покачала головой.

— Я останусь тут, с госпожой Пашири. Думаю, мама бы хотела именно этого.

— Это глупо, девочка, — проговорила госпожа Пашири. — Если вы способны сбежать отсюда, то бегите, даже если не можете взять меня с собой.

— Нет. Я не могу позволить вам умереть здесь в одиночестве.

Госпожа Пашири взяла руки Чандры в свои.

— Уходи, Чандра. Ступай. Я прожила долгую и чудесную жизнь. Много лет назад я похоронила свою любовь. Я готова.

Чандра снова отрицательно замотала головой. Держа ладони госпожи Пашири в своих, она села рядом.

— Чандра, ты должна... ты должна найти маму, — сказала Нисса. — Спасти ее. А я останусь здесь, с госпожой Пашири.

Чандра улыбнулась и покачала головой.

— Ты — хорошая подруга, Нисса.

«Это абсолютно бессмысленно, — подумала эльфийка. — Мы — мироходцы. Мы — Стражи. Мы поклялись защищать Мультивселенную... мы можем принести миру столько добра!»

Но я просто хочу остаться здесь.

Она села рядом с Чандрой и госпожой Пашири.

Остаться... со своей подругой.

Сюжет выпуска «Каладеш»
Описание planeswalker-а: Чандра Налаар
Описание planeswalker-а: Нисса Ревейн
Описание мира: Каладеш