Около 1300 лет назад

Мягкий ветерок пролетел над бескрайней степью. Табуны травоядных животных мирно брели через ворота в стенах громадного города из стекла и камня. Замерцал воздух, и в небо ворвался дракон из далекого мира.

Его звали Уджин, и у него, как и всегда, была только одна цель.

Толпы людей собрались внизу, радостными криками приветствуя спускавшегося с неба дракона. Его проводили до самого центра города. Горожане улыбались, видя Уджина, ведь Блюститель Закона сказал им, что дракону-духу можно доверять. Уджина с большой помпой провели через город, и наконец он увидел своего товарища. Тот ждал на вершине лестницы, ведущей в здание, которое местные называли Дворцом Правосудия.

Сфинкс был иеромантом, прожившим уже 10 000 лет. Его цели были благородными, пусть про мотивы и нельзя было сказать того же.

— Уджин, друг мой! — с поклоном сказал Азор, расправляя крылья. — Добро пожаловать в мой новейший дом.

Сфинкс встряхнул легкими перьями, и небольшой импульс магии закона заставил разойтись собравшуюся толпу.

— Что привело тебя в этот мир? — спросил Азор.

— Когда мы встречались в прошлый раз, то говорили об общем враге, — ответил сфинксу дракон-дух.

— И что же с ним такое? — спросил Азор, нервно оглядываясь вокруг. — Этот мир в опасности?

Один раз разрушитель уже внезапно появился в одном из тех миров, которым покровительствовал Азор, разрушил плоды его трудов и построил новую империю для своих загадочных целей.

Меньше чем через десять лет после этого Уджин встретился со сфинксом, назвал тому имя злодея и рассказал о его методах и черных делах.

— Пока наш враг невредим и на свободе, каждый мир в опасности. Именно поэтому я здесь. Я измыслил план, который поможет избавить Мультивселенную от этого зла, но у меня не получится воплотить его в жизнь без твоего участия.

— Я принес закон в бесчисленные миры, — ответил сфинкс. — Я создавал систему там, где был только хаос. Я сочту за честь поделиться своими могущественными дарами с тобой, дорогой друг.

Уджин был доволен.

— Вместе мы избавим Мультивселенную от Никола Боласа.

План дракона и сфинкса зависел от успеха на двух фронтах: им нужны были средства и возможность, чтобы заманить врага в приготовленную тюрьму, и замок, чтобы запереть его там. В беседах с драконом-духом Азор поведал об иеромантии, необходимой для создания реликвии, усиливающей его собственную магию закона. Многократно умножив свое могущество, он смог бы призвать золотого дракона в мир из любого уголка Мультивселенной. Чтобы создать такую реликвию, потребуется принести в жертву свою искру, но Уджин уверил сфинкса, что после победы над Боласом дракон-дух поможет Азору получить искру обратно. — Есть один мир, куда я уже давно собирался принести порядок. Он зовется Иксаланом. Я построю Бессмертное Солнце там — на континенте Торресон.

Азор уже не будет мироходцем, но Бессмертное Солнце усилит его иеромантию, вольет в нее могущество отделенной искры, и сфинкс будет способен творить такие заклинания, о которых и мечтать не могли бы обычные смертные. Их враг окажется бессилен, и его притянет в этот мир, где бы он ни находился. После этого реликвия станет замком его тюрьмы — враг-мироходец уже никогда не сможет из нее выбраться. Уджин уверил Азора, что за долгие годы планирования он изыскал способы окончательно и бесповоротно уничтожить Боласа. Им нужно лишь поймать золотого дракона, и дело можно считать сделанным.

— Тебе нужно будет выманить его в заранее условленное место, — пояснил Азор. — Мне нужно знать, куда целиться, чтобы затянуть его в тюрьму.

Само собой, Уджин все это продумал, ведь он был столь же хитрым, сколь и коварным. — Я выманю его в Таркир.

— Расскажи мне подробно об этом законотворце, — протянул Никол Болас и без видимых усилий оторвал правую руку какому-то мелкому чиновнику, которого держал в когтях. Эльфу, предводителю как-их-там и хранителю чего-то-там-еще.

Хлеща эльфа по щекам его же оторванной конечностью, Никол Болас с недовольством отметил, что скудоумие смертных слишком уж легко соблазняет его прибегнуть к насилию. К чему все эти зверства, когда даже крошечной доли его телепатического дара хватило бы, чтобы узнать все необходимое? Впрочем, пощечины произвели желаемый эффект и вывели мужчину из ступора на достаточное время, чтобы разродиться ответом. Болас почувствал ту неповторимую радость, которую испытывал, лишь карая за глупость.

Пока остальные письмоводители — вместе со всеми остальными жителями города — вполне разумно бежали, спасая свои жизни, этот жалкий дурак остался на площади. Он начал выкрикивать оскорбления. Выкрикивать оскорбления — древнему дракону! Вопил, что скоро вернется законотворец, и вот тогда-то он покарает злодея. «Как тривиально», — подумал Болас, пока эльф сбивчиво выкладывал все, что ему известно, и умолял сохранить ему жизнь.

«Сфинкс. Опять сфинкс». Это был уже третий встреченный Боласом мир, обитатели которого почитали сфинкса, прибывшего из далеких земель. Он знал, что это не совпадение. Истории были слишком похожи — сфинкс всегда являлся народу из далекого неведомого края и всегда устанавливал систему правосудия, прежде чем исчезнуть навсегда. После него оставались пухлые своды законов и, как в этом мире, довольно безвкусные статуи. «Мироходец, — подумал Болас, — вероятнее всего, иеромант, и похоже, что враг».

Громадное изваяние сфинкса было установлено (по мнению Боласа — слишком нарочито) на крыше самого высокого здания города: строгого мраморного дворца, возвышавшегося над площадью. Дракон осторожно поставил окровавленного чиновника на голову каменного сфинкса, убедился, что эльф способен удержаться на ногах, и отпустил. — Не страшись, смертный, — ухмыльнулся Болас, готовясь отбыть прочь. — Если то, что ты мне сказал, — правда, то я совершенно уверен: твой законотворец вернется и спасет тебя, прежде чем ты истечешь кровью до смерти.

«Азор», — сказал смертный. Сфинкса звали Азором. Твердо решив как можно больше разузнать об этом Азоре, Болас презрительно улыбнулся эльфу, цеплявшемуся за статую. Затем расправил свои исполинские крылья и взлетел.

За много лет, побывав во множестве миров, Болас собирал крупицы сведений о замысле сфинкса. Наконец, в захолустном разоренном войной мире, Болас встретил законницу, печально глядевшую на разбитую скульптуру — очередное вычурное изваяние легендарного законотворца.

«Из-за Блюстителя Закона рухнул наш мир, — думала законница, и поток образов хлынул из ее разума, когда Никол Болас настроился на нее и стал расплетать нити ее существования. — Подумать только, я поклонялась ему, считала спасителем — а его решения сломали наш мир, который вовсе не нуждался в починке. В тот день, когда я спряталась во Дворце Правосудия и слушала, как они с драконом-духом обсуждают план победы над Истинным Злом, я считала, что никто из смертных еще не был так близок к божественному...»   .

Никол Болас с удовольствием смаковал всепоглощающее отчаяние, сопровождавшее последние моменты жизни законницы. «Значит, Истинное Зло, — подумал он. — Как лестно...»   

Азор стоял на торресонском берегу, и его окутывал водоворот его магии.

Сфинкс сотворил столь могучее заклинание иеромантии, что равного ему еще не было — и никогда уже не будет. Он отделил свою искру и спрятал ее в артефакт, который назвал Бессмертным Солнцем. Теперь он стоял на своем шедевре, обессиленный, но полный гордости.

Слова его летели через миры, ибо в те времена мироходцы не уступали в могуществе богам. — Уджин, мое творение десятикратно увеличило мои силы. Я готов призвать нашего пленника.

Уджин услышал его и ответил. Его голос пересек Слепую Вечность и, чистый и звучный, раздался в разуме Азора. — Дело все нашей жизни вскоре будет закончено, друг мой, — сказал Уджин. Слово «друг» в его речи было наполнено тем смыслом единения, братства, перед которым не мог устоять Азор. — Осталось лишь наживить приманку и ждать, когда появится наш разрушитель.

Уджин летел высоко над кряжистыми вершинами Таркира. Он был так поглощен необходимыми приготовлениями, что не смог скрыть потрясения, когда его давний враг появился прямо перед ним.

Крылья Боласа раскинулись на пути Уджина, словно плащ который треплет ветер. Его чешуя блестела во вспышках молний разыгравшейся бури.

— Твой слабоумный кот слишком любит свои статуи, — проговорил Никол Болас. — Не оставляй он столько небольших подсказок тут и там, я бы, может быть, и не смог бы подслушать ваши очаровательные беседы на расстоянии.

— Тебя ждет тюрьма, и Бессмертное Солнце не даст тебе сбежать, мироходец, — свирепо прорычал Уджин.

Никол Болас расхохотался и бросился на врага. Его хохот превратился в оглушительный рев.

Столкнувшись, они сошлись в свирепой схватке — два титана посреди бури.

Но Болас поднял лапу — и сотни пар драконьих глаз одновременно уставились на Уджина сверху. Изогнув свои массивные тела, они спикировали в атаку. Дракон-дух попытался сбежать, но ураган из огня и когтей настиг его.

Уджин врезался в землю. Он бы умер, наверное, но вмешался человек, прошедший сквозь время. Этот человек укрыл тело Уджина коконом из камня и исчез.

А Никол Болас ушел в иной мир и никогда больше не возвращался — ибо он победил.

Азор ждал год.

Он чутко стоял на Бессмертном Солнце, устремив взгляд в небо и ожидая, пока друг подаст ему знак.

Но знака не было — и к тому времени, как Азор понял, что с Уджином, должно быть, что-то стряслось, он уже не мог призвать никакого дракона. Не мог поймать врага в свою ловушку. Не мог принести свою великую жертву в сражении со злом.

Азор остался без искры, а его тюрьма — без пленника.

Он ждал несколько десятков лет, пока, наконец, не понял, что ничего больше не сможет сделать. Впрочем, он мог заняться тем, что получалось у него лучше всего: создать очередной свод законов — здесь, в Торресоне.

Сфинкс подарил Бессмертное Солнце монастырю, из которого потом вырос Легион Заката, но позже счел торресонцев недостойными власти и забрал реликвию, прежде чем ей смогли воспользоваться будущие конкистадоры.

Он отдал артефакт Империи Солнца, и входившие в нее королевства вступили в пору расцвета. Впрочем, пора эта кончилась междуусобными войнами — каждый правитель, терзаемый подозрениями и страхами, спешил напасть на соседа, опасаясь, как бы сосед не сделал это первым. Тогда Азор вновь забрал свой шедевр. На этот раз он закрылся в стенах Ораски и поручил Речным Вестникам — единственному мудрому народу Иксалана — сделать так, чтобы никто не мог найти город и пробудить его могущество.

Неисчислимое количество лет мрачный как туча Азор восседал на своем высоком троне в пустом городе, проклиная имя бросившего его друга.

Сфинксу было неведомо, что все это время Уджин спал.

ВРАСКА

Джейс рассказал Враске все, что ему было известно о Николе Боласе.

Он рассказал о провалившейся попытке захватить Межмировой Мост, об армии Вековечных на Амонхете.

Враска в ответ рассказала все, что было известно о Николе Боласе ей. О мире медитации, о заклинании-ключе, что открыло ей путь, и о том, как она боялась, что Болас убьет ее. Чем больше Враска рассказывала Джейсу, тем яснее оба они понимали, насколько грандиозным был план Боласа. Враска в одинаковой мере ощущала страх и чувство вины — словно на нее давил вес всех миров Мультивселенной.

Она обхватила голову руками. — Я должна вызвать кого-то из помощников Боласа, и тот заберет Бессмертное Солнце...

— ...Используя Межмировой Мост, — закончил за нее Джейс, мрачно покачав головой. — Это Теззерет. Его ты должна будешь позвать.

Враска коротко помотала головой. Она не знала, кто это такой. Джейс скривился. — Человек с... с рукой. Из моего прошлого.

Враска с отвращением выругалась.

Джейс потер лицо ладонями. — Болас отправил Теззерета на Каладеш, чтобы тот открыл портал, способный перемещать между мирами предметы. Тебя он отправил за реликвией, привязывающей мироходцев к миру...

— И потом он отправился на Амонхет, чтобы разнести свою фабрику трупов. Что он собирается делать с зомби, застрявшими в мертвом мире?

Джейс побледнел. Враска увидела белки его глаз. Он закрыл глаза и застонал. — Они уже не просто трупы. Их тела насыщены лазотепом: этот минерал сливается с органической материей Вековечных, чтобы...

— Чтобы сделать из них предметы. Предметы, которые могут пережить путешествие между мирами, — Враска покачала головой. — Он сделал армию, которую может перевозить по Мультивселенной. А Бессмертное Солнце не позволит никому сбежать, когда они появятся. Джейс, есть ли хоть что-нибудь, что может раскрыть нам его замыслы?

Джейс замолчал. — Мне нужно проверить. Секунду.

Он закрыл глаза. Враска ждала.

В зале становилось душно. Небольшие пылинки играли в солнечных лучах, проникавших через проход наружу. Горгона чувствовала, как сердце отбивает взволнованный ритм в ее груди. Две долгих минуты Джейс оставался совершенно неподвижен.

Наконец он открыл глаза и посмотрел на нее с самым грустным выражением лица, какое она только видела в своей жизни.

— Покажи мне, — приказала Враска.

И Джейс показал.

Воздух подернулся уже знакомой рябью иллюзии, и Враска теперь смотрела глазами Джейса.

Золотая чешуя. Песчаник. Жара. Скрип песка на зубах, песок в глазах и в горле. Сломленные, обреченные на гибель друзья. Он пытается пробиться в разум Никола Боласа. Узнать, что тот задумал, не дать ему сотворить зло, — и, на какую-то долю секунды, у него получилось, он увидел цель... и ответ заставил сердце Джейса замереть в груди.

Во всех намерениях в разуме Никола Боласа читался образ Равники.

Он не был намеренно выставлен на обозрение, как это часто случалось с мысленными ловушками. Нет, он был вплетен в амбиции дракона, ярким клеймом отпечатался в подсознании.

Никол Болас заметил присутствие Джейса и нанес ответный удар, всей своей психической мощью вломившись в разум Джейса. Но когда он сделал это и начал вычищать его содержимое, Враска почувствовала, как сработала какая-то ловушка. Болас успел перемешать воспоминания Джейса, но какая-то часть разума мага уцелела и перенесла его из Амонхета в Иксалан.

Равника была целью Никола Боласа.

Все это вело к ней.

Враска раскрыла глаза, и картина, которую показывал ей Джейс, исчезла.

Она поняла, что у нее дрожат руки.

— Он хочет бросить в бой свою армию. На наш дом. С моей помощью.

Маг и горгона притихли. Все это было слишком. Слишком масштабным, слишком шокирующим. Предмет, за которым много месяцев охотилась Враска, находился прямо над ними.

Наконец Враска резко поднялась на ноги. Она нервно зашагал по тронному залу, бормоча под нос ругательства. Подняла с пола камень и швырнула в Бессмертное Солнце над головой.

— Если я не доставлю Солнце по назначению, то навсегда останусь здесь. Если доставлю — Болас уничтожит Равнику. Равника — это наш дом!"

Джейс молчал.

— И еще ты! — продолжила Враска. — Он заглянет в мой разум и увидит, что мы с тобой встретились. Что я знаю тебя, что произошло все это. Он убьет нас обоих!

Она села и размеренно задышала, пытаясь отогнать подступающий приступ паники. Каким бы ни был исход, Голгари будут страдать. Каким бы ни был исход, она умрет.

— Все это было просто нелепым фарсом, — слабо сказал Джейс. — Каладеш, Амонхет, здесь. Стражи никого не сумели защитить. По-настоящему — не сумели. Я подвел их всех.

Враска сидела, держась за голову. Она говорила вслух, пытаясь словами заглушить боль. — Значит, Никол Болас хочет поймать мироходцев в ловушку и — что, уничтожить остальную Равнику? Или закрыть ее, чтобы поймать беспокоящих его врагов и разделаться с ними где-нибудь еще? Ни то, ни другое не имеет смысла. Если бы он хотел убить кого-то из мироходцев, то просто сделал бы это. Я не понимаю его намерений.

Все решения, которые принимала Враска, в конечном счете служили одной цели: выжить. Но сейчас она не видела, как могла бы выкарабкаться. Ей предстояло либо остаться на Иксалане, пока Равника будет умирать, либо вернуться и немедленно принять смерть от рук дракона за дружбу с его врагом. Что бы она ни выбрала, когда Никол Болас заглянет в ее разум, ее дом будет стерт в порошок.

Но если он заглянет и ничего не найдет?

Ей в голову пришла очень скверная идея. Очень скверная и гениальная идея.

Враска закрыла глаза и испустила долгий дрожащий вздох. Это была, пожалуй, самая безрассудная идея за всю ее жизнь. Но если Никол Болас заглянет в ее разум и ничего не найдет, если он продолжит ей доверять и наделит могуществом, которое сулил за верную службу... тогда однажды она сможет нанести ему ощутимый удар. Они смогут нанести ему ощутимый удар.

— Джейс.

Джейс рассеянно взглянул на нее.

— У меня есть идея, но она тебе не понравится.

Джейс покачал головой. На его лице была написана беспомощность. — Я не знаю, что могу сделать, чтобы помочь.

Враска собрала всю свою смелость, чтобы облечь в слова, наконец, свою просьбу. То, что она собиралась сказать, было очень страшно, крайне радикально и совершенно необходимо для их выживания.

— Ты должен на время забрать мои воспоминания о тебе.

Джейс с гримасой отвращения отпрянул от нее. — Я не стану этого делать!

— Джейс, я прошу сделать это всего лишь на время, и это единственный способ, которым мы можем сохранить жизнь. Враска сглотнула комок в горле. Она знала, как ужасно это звучит, но чем дольше обдумывала свою идею, тем яснее понимала, что это правильное решение. Единственно возможное решение.

Джейс с недоверием покачал головой. — Я не хочу причинять тебе боль...

— Ты не причинишь мне боль. Ты защитишь нас обоих, — сказала она сочувственно. — Ты заберешь воспоминания у меня из головы и оставишь пока у себя. Сбережешь их, чтобы их не нашел дракон. И тогда, встретив меня, он подумает, что я безупречно исполнила задание. А потом, когда настанет подходящий момент, ты отыщешь меня на Равнике и вернешь память.

Джейс замер. Враска видела, как напряженно он обдумывает план. Когда он заговорил — медленно, тщательно выбирая слова, — в его голове слышался страх... и едва заметная примесь опасного любопытства — Ты хочешь предать Никола Боласа.

Враска кивнула. Она поняла, что ухмыляется, показывая зубы, а щупальца на ее голове извиваются от злобной целеустремленности. — Если этот подонок думает, что я буду стоят сложа руки и смотреть, как он захватывает мой мир с моей же помощью, то он здорово ошибается. И я готова тысячу раз предать его, чтобы он не смог сделать с Равникой то же, что с Амонхетом.

Неприятие на лице Джейса сменилось заинтересованностью. Он заговорщицки поглядел на Враску. — Значит — диверсия. И что же у тебя на уме?

После истории с мана-клинком прошло уже немало лет, но крупица криминального таланта в нем все еще осталась. Враска одобрительно поглядела на Джейса и начала излагать свой план.

— Он пообещал мне место главы гильдии. Магия закона была вплетена в ткань мироздания Равники еще до того, как на ней появился Азор. Вся метафизика нашего мира построена вокруг иерархии, и предводители гильдии могут пользоваться этой силой — особенно работая вместе. Я приму предложение Боласа и продолжу служить ему, а ты займешься тем, чем обычно занимается Договор Гильдий, и разработаешь план. Дракон ничего не заподозрит, потому что мы с тобой не будем союзниками, пока ты не напомнишь мне о нашей дружбе. Когда ты будешь готов, и когда мы сможем навредить Николу Боласу сильнее всего, верни мне мои воспоминания, и мы претворим в жизнь тот план, что ты придумаешь. Даже если он как-то заметит, чем ты занимаешься, то не поверит, что это может сработать, — ведь он будет уверен, что я ему верна.

Когда она произнесла все это вслух, это прозвучало чистым безумием — но Враска знала, что это сработает. Джейс был, пожалуй, вторым по силе телепатом во всей Мультивселенной — и это было до того, как он вспомнил все, чему учил его наставник. А сейчас... Сейчас он был целым. Собранным воедино. Если он подростком сумел сломать сфинкса, то на что же он способен сейчас, став взрослым?

Враска видела, что Джейс начинает понимать. Он посмотрел на нее с неохотой. — Ты готова доверить мне свои воспоминания?

— Я готова доверить тебе все, что угодно, — ответила она с железной убежденностью.

Да и как могло быть иначе? Он был таким же, как она. Враска впервые поняла, что именно вот таким вот и должно быть партнерство — и ее уверенность стала еще сильнее. Это было странное, незнакомое ощущение — доверять кому-то и чувствовать ответное доверие.

Выражение лица Джейса красноречиво свидетельствовало о том, что он впервые слышит подобные слова. Он посмотрел на нее с восторгом и печалью, ненадолго прикрыл глаза и открыл их снова.

— Есть техника, которой научил меня Альхаммарет, — чуть дрогнувшим голосом сказал маг. Все еще сидя на полу, он подался вперед. Язык его тела говорил о перемене настроения: от страха и желания закрыться Джейс перешел к решению поставленной задачи. — Она называется «маневром Обевира». Это способ убрать следы вмешательства в разум. Я могу разобрать заклинание, которое наложил на меня Уджин, чтобы еще сильнее замаскировать оставленные в памяти провалы. Болас даже не заподозрит, что что-то могло исчезнуть.

— Ты уверен?

— Болас не заметит отсутствия того, чего даже не собирался искать. Он слишком гордый — и он не знает, что я здесь.

В душе Враски пробудилась надежда. — Есть ли на Равнике кто-то, кто сможет помочь нам с планом диверсии?

Джейс на секунду задумался и кивнул. — Нив-Миззет. Он способен противостоять Николу Боласу и в физическом, и в ментальном бою, а узнав, что на свете существует дракон умнее, чем он сам, Нив-Миззет придет в ярость.

— Тогда мы знаем, что нам делать.

Враска протянула руку. Джейс взял ее и крепко пожал.

— Ты уверена, что у нас нет времени распланировать все подробнее? — спросил он.

Враска покачала головой. — Равника в опасности, а тебя не было уже несколько месяцев.

Джейс медленно выдохнул. — Тогда давай приступим, прежде чем я успел себя от этого всего отговорить.

Он посмотрел на Враску с холодной уверенностью. — Даю тебе слово Договора Гильдий, что надежно сохраню твои воспоминания и верну их тебе в целости и сохранности. Я клянусь разработать план, который мы применим против Никола Боласа, и я клянусь выполнять свои обязательства по защите Равники — моего дома.

Враска ответила ему с убежденностью в голосе. — Даю тебе слово капитана «Буяна», что, получив воспоминания назад, сделаю все необходимое, чтобы помешать Николу Боласу. Клянусь всю себя посвятить делу его уничтожения.

Враска стиснула ладонь Джейса, и они разжали руки. Договор был заключен.

В уголке рта Джейса играла улыбка. — Мы обманем этого ублюдка.

Горгона ухмыльнулась.

Она волновалась, ей было страшно — но одновременно она чувствовала уверенность. Что бы ни случилось, Джейс сохранит в безопасности часть ее сознания. Они спасут Равнику.

— Куда ты отправишься, когда оно пропадет? — спросила Враска, показывая на Бессмертное Солнце.

Джейс встал. — Мне нужно встретиться с друзьями на Доминарии.

— Чтобы заручиться их помощью?

— В основном — чтобы извиниться за то, что я здорово опоздал.

— По крайней мере, у тебя были на это причины, — пожала плечами Враска.

— Но когда я их найду, я не собираюсь оставаться на Доминарии, — он затих, слегка нахмурил брови. — Договору Гильдий место на Равнике. Я не хочу стать таким, как Азор.

Враска понимала, почему он этого боится — учитывая то, какую должность занимал. Она кивнула и задумалась, а Джейс вновь затих.

Прошло несколько секунд, и она усмехнулась. — Я только что поняла, что все равно узнаю тебя, когда увижу в следующий раз... но непременно попытаюсь тебя убить.

— Я знаю, — просто ответил Джейс.

Враска не смогла сдержать улыбки. Что за странный секрет ему придется хранить!

Она подумала о том, каким будет помнить Иксалан, когда все закончится. Вспомнит ли она «Буян»? Вспомнит ли своих друзей? — Ты чувствуешь, где наша команда? — спросила она вслух.

Джейс на секунду замер, вслушиваясь во что-то недоступное ее слуху. Он кивнул. — Да. Они в помещении наверху. Если хочешь, я могу отправить Малькольму и Подштаннику сообщение.

Враска виновато вздохнула. — Скажи им, что нас двоих взяли в плен. Вели возвращаться на корабль, и пусть Амелия принимает командование. И передай им, что эта команда — лучшее, что со мной случалось в жизни. И это правда.

Глаза Джейса полыхнули синим огнем магии. — Готово, — печально сказал он. — Я тоже буду по ним скучать.

— Мы обязательно еще встретимся, — уверенно сказала Враска. — Я не хочу забывать их.

— Не забудешь, — успокоил ее Джейс. — Я об этом позабочусь.

Враска расправила плечи. Выпрямилась. Пора было заканчивать. — Как это будет работать? Может быть, мне сначала нужно вызвать Теззерета?"

— Сперва мне нужно определить все воспоминания, в которых фигурирую я, — ответил Джейс. — Когда закончу, вызовешь Теззерета. Полагаю, он починил Межмировой Мост, так что Бессмертное Солнце вытянет через него. После этого мы сможем покинуть этот мир.

— Постой, — Враска обеспокоенно нахмурила брови. — А как я пойму, что воспоминания — настоящие, когда получу их назад?

Джейс сделал шаг и встал напротив нее. — Когда мы встретимся, прежде чем вернуть тебе память, я назову тебя твоим титулом.

— Назовешь меня главой гильдии?

Его взгляд стал мягче. — Я назову тебя капитаном.

Глаза горгоны радостно вспыхнули. — Да, это сработает.

Он потянулся у ней, подняв руки с раскрытыми ладонями. — Можно? — спросил он. Враска кивнула, и он положил пальцы ей на виски.

Горгона улыбнулась. — Когда все это закончится... я хочу показать тебе рынок на улице Жестянщиков на Равнике.

Джейс ответил на ее улыбку своей — немного печальной. — Я помню, где находится рынок на улице Жестянщиков.

— Да, но... Я хочу устроить тебе экскурсию. Угостить кофе. И я знаю отличный книжный магазин.

— Ты любишь книги? — спросил Джейс с выражением надежды и радости в глазах.

Враска кивнула. — Я возьму себе какую-нибудь историю, а ты — сборник чертежей или что ты там любишь читать, — поддразнила она.

Джейс рассмеялся. — Мемуары.

— Серьезно? Тебе нравятся мемуары?

— Мне нравятся интересные люди, — сказал он с мягкой и застенчивой улыбкой.

Враска улыбнулась. — В общем, приглашаю тебя на свидание.

Она кивнула и закрыла глаза. — Поговори с Нив-Миззетом. Придумай план, требующий участия всех предводителей гильдий, и спаси меня. Не попадайся на глаза другому дракону. А потом...

— Диверсия, — радостно закончил Джейс.

Он установил связь между своим разумом и разумом горгоны. Враска внезапно почувствовала себя так, будто стоит на сцене, а занавес медленно начинает подниматься. Присутствие Джейса было едва заметным, но все же она чувствовала, как он копается в его мыслях.

«Если я окажусь слишком близко от чего-то, чего ты не хотела бы мне показывать, просто скажи — и я отступлю».

Враска кивнула.

«Кое-какие воспоминания я оставлю для Никола Боласа, чтобы он не заметил никаких пробелов. Хорошо?»

«Да», — ответила Враска. Она чувствовала себя виноватой за то, что так много увидела из прошлого Джейса.

«В этом не было твоей вины», — сказал Джейс. Он вытащил воспоминание о речном берегу наверх, на их обозрение. Горгона почувствовала, как он смотрит воспоминание ее глазами, как видит все, что тогда творилось в речном иле, погружается в поток собственного прошлого. Присутствие Джейса в ее разуме странным образом успокаивало — словно она смотрела пьесу вместе со старым товарищем. Они вдвоем выискивали воспоминания о проведенных вместе моментах, отделяли и откладывали в сторону. Джейс испустил долгий мысленный свист, когда увидел, как выглядел, когда Враска нашла его на покрытом птичьим пометом утесе. Они вместе улыбались, наблюдая, как бок о бок дерутся во время налета. У Враски кольнуло сердце, когда она увидела, как они разговаривают на камбузе.

«Твоя история заслуживает того, чтобы рассказать ее», — сказал Джейс.

Он замер, когда добрался до конца воспоминания на речном берегу — когда увидел, как Враска обнимает его, охваченного отчаянием. Горгона знала, что Джейс, объединив их разумы, понял: за много лет она в первый раз по своей воле к кому-то прикасалась.

А потом Враска почувствовала, как спускается. Берег реки пропал, все стало темным и туманным, и она оказалась в незнакомом месте: колодце из старого сланца, стены которого изнутри были выложены бесчисленными текстурами воспоминаний. Она увидела как ее воспоминания о Джейсе складываются вместе, помещаются в шкатулку и закрываются печатью, которую невозможно сломать. Она почувствовала, как Джейс прячет эту шкатулку в колодце и маскирует ее присутствие заклинанием.

«Они будут в безопасности», — пообещал Джейс.

«До скорой встречи», — ответила Враска.

«Рынок на улице Жестянщиков, верно? Кофе и книги?» — спросил он с надеждой.

«Кофе и книги», — радостно ответила она. Ее лицо потеплело, и Враска улыбнулась.

Она могла поклясться, что услышала шум дождя.

Ее мысли были спокойными, мерными, все тело расслабилось.

Она чувствовала себя так, будто стоит на улице под весенним дождем.

Приятным и освежающим.

Она открыла глаза.

Моргнула и оглядела пустую комнату.

«Как я попала сюда?»

Здесь было душно. У дальней стены стоял странный трон. Враска подумала, что обычно в это помещение закрыт ход посторонним. Откуда-то сверху доносился шум драки. А в потолок был вделан золотой диск. Горгона достала колдовской компас и, конечно же, его стрелка указала точно наверх.

«Я нашла его!»

Враска протянула к диску руки и сотворила заклинание, которому несколько месяцев назад научил ее наниматель.

Оно оказалось сложным и потребовало большей сосредоточенности и больше сил, чем она ожидала. Разряд заклинания вылетел из ее рук, словно молния.

Враска прождала целую минуту. Она уже начала думать, что что-то не сработало, как вдруг прямо под Бессмертным Солнцем открылся круг фиолетового цвета, заставив ее подскочить от удивления.

Поплыв вниз, Солнце провалилось в другой мир, и Враска почувствовала, как внутри у нее что-то переменилось. Как только портал закрылся, Враска покинула мир.

Сюжет выпуска «Борьба за Иксалан»
Описание planeswalker-а: Никол Болас
Описание planeswalker-а: Уджин, Дух Дракона
Описание planeswalker-а: Джейс Белерен
Описание planeswalker-а: Враска
Описание мира: Иксалан